 |



 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

"Ни один глава правительства не сделал столько для удовлетворения нужд репатриантов, и прежде всего ученых, сколько сделал я". Б.Нетаниягу |  |









 Вы можете поставить ссылку на наш сайт с помошью этой кнопки
 |
 |
 |



Принципы


1 января 1995 года Эхуд Барак снял военный мундир, который проносил 35 лет. Он не хотел сразу же входить в политические джунгли. Кто как не он имел право на отдых? Как Атланту, избавившемуся от неимоверной тяжести, ему хотелось расправить плечи, отдохнуть, не разлучаться с семьей, переменить занятия. В конце концов, надо было подумать и о материальном достатке. Ведь что главное в бизнесе? Сделать первый миллион. Бараку с его связями это не составило бы особого труда.
Вся семья отправилась в Соединенные Штаты. Но стать миллионером Эхуду так и не удалось. Он не успел еще наладить деловых контактов, как последовал звонок Рабина:
"Эхуд, - заявил премьер-министр, - ты мне нужен. Возвращайся немедленно".
И Барак вернулся. Как бывшему начальнику генштаба ему полагался годовой отпуск с сохранением оклада и разные льготы, в том числе финансовые. От всего этого пришлось отказаться. Рабин форсировал события. Ему было нелегко.
С одной стороны на него давил Перес. С другой - тройка Рамон, Бейлин, Бург. В правительстве Рабин был самым правым. Ему нужен был кто-то правее его, чтобы наладить устойчивое равновесие. Барак был ему необходим.
"Эхуд, - сказал Рабин, принимая бывшего командующего в своей канцелярии, - ты хотел бы с годик попастись на вольных лугах. Я понимаю. Мне даже трудно объяснить тебе почему, но поверь моей интуиции: ты должен войти в политику уже сейчас. Немедленно". И Барак не смог отказать человеку, которому был стольким обязан. К огорчению Навы и дочерей. Им, естественно, хотелось, чтобы Эхуд принадлежал отныне больше семье, чем работе...
19 июля 1995 года Эхуд Барак получил портфель министра внутренних дел. И снова работа. Много тяжелой работы. Барак убеждал Рабина в необходимости замедлить темпы "норвежской перестройки", объяснить народу, что происходит.
4-го ноября Игаль Амир убил Ицхака Рабина выстрелами в спину. Весь Израиль впал в шоковое состояние, Эхуд же воспринял произошедшее и как личную трагедию.
Заняв пост министра иностранных дел в правительстве Переса, Барак продолжил интенсивные переговоры с начальником генштаба Сирии. Завершить их не удалось. Вскоре Перес и "Авода" проиграли выборы.
Настал час Нетаниягу. Отброшенная в оппозицию Рабочая партия поменяла лидера. У Эхуда были проблемы с амбициозными партийными функционерами, с Хаимом Рамоном, например, но даже им было ясно, что только Барак может вернуть "Аводу" к власти.
На посту лидера оппозиции Барак вновь доказал, что разносторонние способности сочетаются в нем с мужеством, прямотой и твердостью. Одно лишь его решение попросить прощения у выходцев из афро-азиатских стран за былую дискриминацию чего стоит.
Барак ведь перстами прикоснулся к незаживающей нашей ране.
Этническая рознь - самая большая беда Израиля. Справиться с ней можно, лишь воскресив давно похороненное доверие. Да, в шестидесятые годы репатрианты из слаборазвитых восточных стран столкнулись на обретенной родине с атмосферой презрительного высокомерия и враждебности. Их не понимали, над их культурным уровнем смеялись, их посылали в районы, мало приспособленные тогда для жизни. Все это возвело между братьями некое подобие китайской стены. Дела уже не помогали. Правительство Рабина вложило сотни миллионов шекелей в районы развития, но ненависть к Рабочей партии у выходцев с Востока не стала меньше. Не деньгами искупается вина.
Нужны были единственно верные слова, и Эхуд Барак их нашел... Как ни странно, даже среди рафинированных интеллектуалов его шаг встретил плохо скрытую враждебность. Мол, нам извиняться?! Да было бы перед кем! И вообще, кто дал ему право просить прощения от нашего имени?! Так, примерно, прореагировали некоторые отцы респектабельных семейств, кичащиеся своей порядочностью.
Люди, пораженные расистскими бациллами, часто этого не осознают и весьма негодуют, услышав подобного рода обвинения.
Писатель и журналист Амнон Данкнер лет 15 назад, рассердившись за что-то на выходцев из Марокко, заявил, что они ему не братья... Правда, тут же спохватившись, Данкнер публично попросил прощения за эти слова. Его газетный босс, известный журналист с устойчивой либеральной репутацией, защитник прав бедуинов и "угнетенного арабского меньшинства", очень удивился. И спросил Данкнера: "Как тебе в голову пришло просить прощения у этих бабуинов?" Данкнер был настолько потрясен, что ушел из этой газеты. Потом, правда, вернулся. Принципы - принципами, а семью-то кормить надо...
Так вот: Барак хочет, чтобы все могли кормить свои семьи, не поступаясь принципами.

|
 |
 |
  
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 



 
 
 
 
 

 
 
 
 

 |